No is a Four-Letter Word

Когда мы с Эмброузом и главным сценаристом Дэйвом Капуром пытались определить, какой бы гиммиковый матч подошёл для развязки нашего фьюда на PPV Extreme Rules, у нас было не так много вариантов. Матч со смирительными рубашками казался нам неубедительным, матч с автозаком слишком скучным, а классические матчи в клетке или с лестницами, как мы считали, уже изжили себя. Мы планировали наиболее очевидный Extreme Rules матч, но его решили отдать ЭйДжей Стайлзу и Роману Рейнсу, а мы опять остались ни с чем. Тогда после совместного мозгового штурма мы пришли к первому в истории матчу в Психбольнице – матч в стальной клетке с различным оружием, прикреплённым к решёткам. Нам нравилась идея с добавлением различных плюх, которые мы могли использовать друг против друга в любое время.

Я знал, что Винс клюнет на вывеску «впервые в истории», и именно с этого начал свою игру. Когда я упомянул, что в клетке будет задействовано несколько видов оружия, Винс пробормотал: «Я должен был догадаться, что вам двоим обычного матча в стальной клетке будет недостаточно». Я проигнорировал его бубнёж и продолжил давление.

Я изложил основные правила и дизайн (покрасить клетку в чёрный цвет было идеей Эмброуза), а затем прибил его контрольным аргументом, что это будет «ПЕРВЫЙ В ИСТОРИИ» матч в Психбольнице. Винс понимающе улыбнулся и тут же одобрил предложение. Мы пожали друг другу руки и я налил себе кофе, потому что, как говорит Алек Болдуин: «Кофе пьёт только тот, кто продаёт» (отсылка к легендарной сцене из фильма «Американцы» - прим.ред.).

Мы обсудили наши мысли о том, какое оружие будет использовано (я хотел бензопилу, чтобы Дин распилил канат и стал меня душить им, но Винс отказался). Затем я поднял вопрос об использовании кнопок. Винс рассмеялся и сказал: «Этому не бывать».

Я и не рассчитывал, что он пойдёт на это, но знал, что Дин очень хотел их продавить, поскольку он уже пытался использовать их во время своей «уличной драки» против Брока Леснара на WrestleMania 32 несколькими месяцами ранее. Но Броку эта идея не пришлась по душе и её тут же отмели. У меня же не было проблем с использованием кнопок, поскольку я планировал победить Дина на PPV, после чего собирался бросить вызов Роману Рейнсу за главный титул. Следовательно, если кнопки будут задействованы, то на них приземлится Эмброуз, а не я.

В течение следующих нескольких недель фьюд развивался именно так, как мы запланировали, что привело к нескольким незабываемым моментам (уничтожение моего пиджака было потрясающим, и вместо того, чтобы надеть один из трёх оставшихся светящихся пиджаков для выхода на ринг, я переключился на шарфы). Мы готовились к грандиозному матчу в Психбольнице, когда я получил сообщение от Эмброуза, что Винс одобрил кнопки. Я был крайне удивлён, но одновременно с этим и взволнован, потому что уже воображал, как Дин великолепно заселлит боль от приземления на них.

Но почти перед самым матчем в Психбольнице произошла забавная история. Винс передумал (вот уж удивительно) и решил сделать возвращающегося Сэта Роллинса новым претендентом на титул Романа Рейнса вместо меня. В результате планы поменялись и теперь Эмброуз должен был победить в матче, что логично, поскольку это было «его» детище. Но это также означало, что если кто-то и должен будет приземлиться на кнопки… то это буду я.

Но почему же я, заслуженный ветеран, которому, казалось бы, нечего уже доказывать, взял на себя этот дьявольский бамп? Что же, Постоянный Читатель, возьми стул и поставь его под Древом Познания (Дасти Роудс ™), и позволь мне объяснить тебе прописные истины психологии в рестлинге.

Винс не допускал падения на кнопки десяток лет, что означало, что большинство наших фанатов никогда прежде не видели столь варварского зрелища. И давайте будем честны, сама идея падения на поверхность с острыми предметами, которые протыкают вашу кожу и заставляют кровоточить, словно подушечку для булавок – чертовски варварская. Как скормить христиан львам – ну типа того. Таким образом, концепцию падения на кнопки нужно оберегать и продавать так, будто это худшая, самая болезненная вещь, которая когда-либо могла случиться с суперзвездой WWE, и я скажу вам, почему.

Не зависимо от того, насколько ярым фанатом рестлинга вы являетесь, вы никогда не узнаете, каково это – принять боди слэм или суплекс. Вы можете только догадываться, насколько же это больно, но вы никогда не будете ЗНАТЬ НАВЕРНЯКА. Поэтому, когда вы видите, как ваши кумиры принимают эти приёмы, вы не можете оценить их реализм.

Однако ВСЕ знают, каково это – напороться на острый предмет, будь то шприц доктора или жало пчелы. И, как мы все знаем, это действительно больно. Независимо от вашего возраста или статуса реакция на укол будет одинаковой.

- Я не хочу делать укол, потому что будет больно, когда игла проткнёт мою кожу!

А теперь представьте боль от одного укола и умножьте её на пятьдесят, и я гарантирую, что на планете нет ни одного нормального человека, который бы с радостью оказался в такой ситуации.

К счастью, рестлеры не обычные люди, а я не обычный рестлер. Всё, что критики и фанаты говорили после матча, это: «Джерико нечего доказывать и в 45 лет ему не следовало принимать этот бамп!». Ну, знаете, что? Все они были неправы, потому что я должен был принять этот бамп.

Потому что так было лучше для матча.

Если бы Эмброуз принял бамп, а затем продолжил избивать меня, то вся суть использования кнопок была бы потрачена впустую. Фанаты посчитали бы, что это не причинило ему особого урона, и это просто был бы обычный спот, коих много в каждом матче.

Ну нет, не в мою смену.

Также, как любой музыкант, который играет так, как того требует песня, а не просто выделывается (вспомните Фила Радда из AC/DC), я понимал, что должен буду принять бамп на кнопки и после этого сразу буду удержан, потому что того требовала суть матча, а не потому что мне так сильно этого хотелось.

Так было лучше для Дина Эмброуза, потому что за те месяцы, что его называли поехавшим (и я не о Томе Кокрейне (отсылка к его песне «Lunatic Fringe» - прим.ред.)), он ни сделал ничего такого безумного. Но теперь его будут помнить как психа, который бросил своего противника на кнопки и смеялся над этим.

Ещё одна причина, по которой я согласился на это, в том, что пробыв в этом бизнесе 25 лет, я никогда раньше не сталкивался с падением на кнопки. Об меня, правда, никогда также не разбивали люминесцентную лампу и не опускали мою голову в ведро с пираньями, но, по крайней мере, в этом случае всё имело смысл и продвигало моего противника так, как ничто другое не могло.

Я решил, что сделаю это и будь что будет. К тому же, придерживаясь одного из главных принципов Джерико об умении продать себя, я понимал, что поскольку кнопки не использовались так долго, то это станет одним из самых запоминающихся моментов шоу, о котором будут говорить в течение многих лет. Это, соответственно, повлияло бы на моё резюме, мою фанбазу и мой статус. Как видите, продавать себя иногда сложнее, чем просто взять трубку… иногда тебе приходится падать на какие-то кнопки, чтобы получить желаемое!

Сам по себе матч в Психбольнице был вялотекущим, но когда Дин вытащил бархатный мешочек из ведра, подвешенного к вершине клетки, и высыпал содержимое на ринг, переполненный зал в Ньюарке, штат Нью-Джерси, издал единовременный пятнадцатитысячный вдох… именно на это мы и рассчитывали. Мы дразнили публику бампом в течение следующих нескольких минут, и каждый из нас чудом спасался в последний момент, пока в конце концов я не запер Дина в «Стены». Толпа одобрительно загудела, пока Дин не выбрался, нанеся мне несколько ударов палкой кендо.

Я перехватил инициативу парой ударов палки с колючей проволокой в живот, а затем попытался прибить его коронным «Codebreaker». Однако он поймал меня в воздухе, повернулся направо и со всей силы опустил меня прямо в сотню блестящих серебристых канцелярских кнопок.

Приземлившись, я вспомнил слова Леонардо ДиКаприо про съёмки в «Титанике», как ему приходилось прыгать в воду, которая была настолько холодной, что «пронзала всё твоё тело, словно тысяча ножей. Ты не можешь дышать. Не можешь думать ни о чём, кроме боли». Это так похоже на гвозди (или я должен говорить «кнопки»?) по моим ощущениям – я не мог дышать из-за боли по всему телу. Это была не сплошная агония, длящаяся длительное время, а скорее равномерная дрожь, словно десятки пчёл ужалили меня одновременно.

Я поднялся после «купания» в кнопках, раскинув руки в позе распятого Иисуса Христа, и кто-то заснял этот момент. Фотография потом использовалась в сотне весёлых и талантливых мемов в течение следующих нескольких недель, среди которых мне больше всего понравились та, где я подпрыгиваю в воздух вместе с Beatles в 1984-ом, меня выстреливают из пушки в цирке, преследуют птицы Хичкока и где я трясусь на заднем сидении в машине вместе с компашкой Уэйна из «Мира Уэйна».

Но отвлечёмся от мемов. Худшая часть началась, когда я попытался встать после приземления на спину. Я чувствовал себя, как черепаха, пытающаяся перевернуться, поскольку не мог никуда опустить руку и оттолкнуться из-за острой боли от моих новых «друзей». Я также не мог согнуть ноги, потому что множество этих мелких ублюдочных кнопок насыпалось мне за пояс моих специальных джинсов для «уличной драки» (это же был Extreme Rules, всё-таки), что я боялся, что они вопьются мне в тело и пополнят мою коллекцию пирсинга.

Я дёргался и ворочался, пока не смог встать на колени, всё это время безудержно крича, чтобы как следует продать серьёзность урона от бампа, а затем попал в «Dirty Deeds DDT» Эмброуза. При этом я поднял руки, чтобы защитить лицо, и хотя мне это удалось, и ни одна кнопка не коснулась моей рожи, три маленьких ублюдка впились в ладонь.

И я скажу вам, что ВОТ ЭТО уже причинило мне по-настоящему сильную боль.

Я чувствовал себя львом с тремя осколками в лапе, плакал и корчился от боли, а затем перевернулся, чтобы Дин мог удержать меня. При этом я был вынужден приподнять свою поясницу от настила, чтобы избежать укола от кнопок, предательски насыпавшихся мне в штаны.

Толпа взорвалась, когда он одержал победу и триумфально покидал ринг, доказав, что он действительно чокнутый псих, коим его и считали. В конце концов он с варварской жестокостью (отличное название для альбома трэш-метал группы) расправился со своим противником, как никто другой за последние лет десять.

Тем временем я остался один на ринге, и 68 кнопок торчали из моего кровоточащего тела, а три самых болезненных застряли у меня в ладони. Эта троица приносила мне столько боли, что я решил убедиться, что миру об этом известно. Я посмотрел в сторону камеры, жалобно ноя от боли, и поднёс руку к лицу, повернув израненную ладонь к объективу, дабы весь мир мог разделить мои муки.

И почему я изо всех сил старался показать это на камеру?

Потому что (давайте-ка все дружно, детишки) я продавал себя!

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

После того, как врачи и тренеры WWE вытащили из моей спины, рук и плеч в общей сложности 68 кнопок (каждая из них, разумеется, была запечатлена на камеру), я пошёл в раздевалку, чтобы разуться. Я сел, но мгновенно вскочил, как только моя задница коснулась скамьи, потому что ещё одна вспышка боли пронзила мою поясницу, словно лилипутское копьё. Я осторожно стянул штаны, вывернул шею, пытаясь увидеть свой зад (что не так просто, скажу я вам), и вот он, прощальный подарок Психбольницы: последняя попавшая в штаны кнопка впилась в левую ягодицу.

Так что измените общее число на 69, кнопки Джерико… вколи их, чуваааак!

ЗАКЛЮЧЕНИЕ, часть2

Несколько дней назад, после написания главы, я сидел у бассейна в отеле, где вся наша компания остановилась накануне WrestleMania 33, когда ко мне подошёл Эмброуз и показал фотографию на своём телефоне. Без моего ведома, компания по производству игрушек только что выпустила набор для матча в Психбольнице, включающий в себя и уничтоженного Митча в горшке. Так что, несмотря на то, что критики РАЗНЕСЛИ первый матч в Психбольнице, я уверен, они будут рады узнать, что раз из конструкции сделали игрушку, то вполне возможно, что будет ещё один.

Обращайтесь!