No is a Four-Letter Word

Глава 2. Правило Джерико. Верь в себя, или никто не будет верить.

«Я чувствую, что смогу стать кем угодно,
Кем только пожелаю.
Я воображаю себе, кем всё же хочу стать,
И воплощаю свои самые безумные мечты.»
Iron Maiden, из трека «Wildest Dreams».
(Адриан Смит, Стив Харрис).

Рок-звезда или рестлер?

Я затруднялся ответить на это, когда мне было 14 лет. Оба увлечения захватили меня, и хотя я не особо понимал, что значит быть рок-звездой или рестлером, у меня было предчувствие… инстинкт… что я могу быть хорош в обоих. Проблема заключалась в том, что они казались такими же недоступными, как самая горячая девчонка в моей школе, Роксана Фальк. Я был безумно влюблён в неё, а она поначалу даже не обращала на меня внимания. Но, могу с гордостью сказать, после нескольких месяцев флирта и ухаживаний, однажды я смог поцеловаться с ней на дискотеке. Да, всего лишь РАЗ, но это всё равно считается.

Поцелуй от Роксаны стал для меня серьёзным мотиватором, потому что показал мне, что усердие и упорство помогут осуществить даже самые несбыточные мечты. Так что, после покорения (своего рода) Фальк, я нацелился на рестлинг и музыку. Вопрос только в том: как это сделать?
Надо понимать, что в 1987-ом не было интернета, где можно было бы узнать о школах рестлинга или найти единомышленников, с которыми можно организовать группу (к счастью, я нашёл нескольких в старших классах), поэтому я был представлен самому себе. Недавно я прочитал автобиографию Арнольда Шварценеггера, в которой он рассказывал, как будучи подростком (примерно того же возраста, что и я в то время) решил стать величайшим культуристом и самой большой кинозвездой в истории. Уверен, когда его приятели из небольшого городка Таль в Австрии услышал об этой двойной фантазии (отсылка к альбому «Double Fantasy» Джона Леннона – прим.ред.), они отреагировали также, как и мои приятели в маленьком канадском городке Виннипег – недоверчиво рассмеялись.

Уверен, если бы я сказал, что хочу стать космонавтом и фармацевтом или премьер-министром Манитобы и клоуном на родео, мои друзья и глазом бы не моргнули. Но сказав, что я мечтаю играть рок-н-ролл и стать чемпионом WWE, я стал выглядеть в их глазах, как волосы Трампа в сильный ветер… по-настоящему глупо.

Помню, как летом 1989-го мы плавали дома у моего друга Скотта Шиппама, напевая зажигательную песенку «Эй, эй, давай, Шип, вверх по реке», когда чувак по имени Пит ЛеДрю высказал своё непрошенное мнение о моих мечтах.

- Ты ведь не собираешься в самом деле становиться рестлером, верно? – сказал он с ухмылкой. – Я имею в виду, ты же слишком мелкий.

Я посмотрел ему в глаза, а потом окунул его голову в воду и держал до тех пор, пока он не утонул. Я провёл в тюрьме 10 лет за убийство, а когда вышел, сразу же записался в рестлинг-школу Хартов.

На самом деле, я не сделал этого, а просто ответил, что смогу стать рестлером. Но его сомнения зародили во мне неуверенность, и это мне не понравилось.

Пит ЛеДрю не злорадствовал, да и не был одинок в своём мнении о моих шансах на успех. Просто мои мечты казались людям, знающим старого доброго Криса Ирвина, слишком надуманными; за то лето я ещё не раз услышал похожие сомнения. Все, кого я знал, были убеждены, что я слишком мелкий для занятий рестлингом и не особо талантливый, чтобы заниматься музыкой. Все, кроме меня. Пусть эти сомневающиеся Ниганы и звучали так, будто я должен размозжить себе череп битой с колючей проволокой из-за смелости поверить в себя, мне было плевать. Я был слишком занят поиском рестлинг-школы и написанием песен, чтобы обращать внимание.

Видите ли, я НИКОГДА не думал, что слишком мал или недостаточно талантлив, чтобы заниматься тем, чем хочу, и не воспринимал всерьёз тех, кто думал иначе. В моём мире, вы либо вместе со мной, либо против меня в этих поисках огня (отсылка к песне «Quest for fire» Iron Maiden – прим. ред.), и если вы против меня, то вы точно остолоп, а значит и нет смысла к вам прислушиваться.

В моей первой книге (в дико популярном по версии «New York Times» бестселлере «A Lion’s Tale») я рассказывал историю о том, как все люди в церкви смеялись надо мной, когда мой пастор сообщил им, что я переезжаю в Калгари, чтобы осуществить мечту и стать рестлером. Этот случай поразил меня, и я больше никогда не возвращался в ту церковь. (Примечание раздосадованного автора: за последние 26 лет я возвращался в Виннипег десятки раз, но до сих пор ноги моей в той церкви не было. Думаю, она всегда будет ассоциироваться у меня с этим случаем.)

Когда я ради тренировок переехал из Виннипега в Калгари, всё изменилось. Я заметил, что, когда я перестал рассказывать о том, как хочу стать рестлером, а действительно начал им становиться, хейтеры и скептики испарились. Так я извлёк ещё один урок, который мог бы приписать себе: перестать говорить о том, что будешь делать и начать это делать.

Моя вера в себя была непоколебима, за исключением тех случаев, когда я был поражён «Проклятием Джерико». Если вы не очень понимаете, о чём идёт речь, прервитесь и перечитайте три моих прошлых бестселлера по версии «New York Times», детишки.

Если же кратко, то на протяжении всей моей карьеры рестлера, когда я начинал в новой компании, мне дико не везло. Хоть в Мексике, хоть в Японии, Германии, ECW, WCW или WWE, моё первое появление оборачивалось катастрофой. Вероятно, именно поэтому последние 17 лет я выступал только в WWE. Я слишком очкую отправиться куда-то ещё.

Но несмотря на провальные дебюты в каждом новом промоушене, я не позволял этому разочарованию сломать себя. Это ужасно, когда ты впервые появляешься в новой компании весь такой свежий и обновлённый, и лажаешь, однако в глубине души я всегда знал, что преодолею это и выйду на новый уровень.

После моего первого уик-энда в ECW, когда Пол Хейман загадочным образом «потерял» записи моего первого телевизионного матча против Роба Ван Дама, у меня появилось подозрение, что с ними всё в порядке, просто Пол не хочет ставить их в эфир, потому что они отстойные. Я никогда не выспрашивал, но этого оказалось достаточно, чтобы подавить моё эго. Просто представьте, я ЦЕЛЫЙ ГОД пробивался в ECW, и мой первый телевизионный матч оказался настолько плох, что все упоминания о нём были уничтожены. Это не прикольно.

Но я знал, что могу быть лучше, поэтому не унывал и обещал себе, что в следующий раз всё будет иначе. Так и произошло, уже на следующий уик-энд мы с Миком Фоли разорвали Куинс, а на следующий вечер нам с Тазом покорилась ECW Arena. Пусть всего на минуту я позволил грустным мыслям взобраться в голову… но чертовски быстро пришёл в себя. К сожалению, «проклятие» снова настигло меня, когда я дебютировал в новой компании спустя несколько месяцев.

После моего первого матча в WCW против Мистер Джерри Линна на тв-записях в Далтоне, штат Джорджия, проходивший мимо меня букер Терри Тейлор с отвращением фыркнул: «ты уверен, что имеешь хоть малейшее представление, что надо делать?».

Вау, очень воодушевляюще. Я и так был весь на нервах, и эта маленькая колкость чуть не прибила меня. Это такой отстой, когда ты заваливаешь матч (или «делаешь аборт», как мы это называем в нашем бизнесе) и тебе на это указывает букер, но ещё хуже возвращаться в раздевалку и встречаться со своими коллегами рестлерами.

Когда я зашёл в раздевалку, большинство парней вдруг обнаружили что-то интересное на носках своих ботинок и опустили глаза в пол. Полагаю, это было бы равноценно тому, что они рассмеялись мне в лицо, потому что им было стыдно за меня. К счастью, Эдди Герреро отвёл меня в сторону и подбодрил.

- Я знаю, что это был не настоящий ты. Ты перенервничал и в итоге смотрелся не очень хорошо. Я видел, как ты работаешь и знаю, что ты способен на большее. В следующем матче не суетись и просто будь Крисом Джерико. Этого будет достаточно, чтобы покорить фанатов и произвести впечатление на всех здесь.

Я вспомнил об этих словах во время матча против Гамблера, благодаря чему у нас вышел хороший бой и «проклятие» было побеждено снова. Спасибо, Эдди.

Не поддавшись панике, а просто следуя интуиции, я доказал Терри Тейлору и остальным в WCW, что я действительно, чёрт возьми, имею представление о том, что делаю.

Но на этом «проклятие» не закончилось. После моего посредственного первого матча на Monday Night Raw против Рока, Джефф Джарретт спросил у меня, как, на мой взгляд, всё прошло. В рестлинге это явный признак того, что человек, задающий вам такой вопрос, считает ваш матч конченной дриснёй. Я понимал, что матч не был хорош, но, когда Джефф спросил, я ответил: «неплохо, но в следующий раз будет намного лучше». Это было первое, что пришло мне в голову, и это оказалось правдой. Ещё раз, я знал, что способен на большее, но сколько парней из раздевалки WWE в 1998-ом со мной согласилось бы? Однако им не потребовалось много времени, чтобы изменить своё мнение. Как только я расправил свои крылья и адаптировался к стилю WWE, я провёл отличные матчи практически с каждым из них, включая Рока. Он стал одним из моих самых излюбленных противников; мы мейнили с ним множество PPV, несколько раз «передавали» друг другу мировые титулы и даже, как он утверждает, провели его самый любимый матч в карьере на хаус-шоу в Гонолулу, Гавайи.

Несмотря на то, что я начал реализовывать свой потенциал и заслужил уважение коллег, я всё ещё не был застрахован от странных «абортов» то тут, то там, в том числе в матче против Рэйвена на RAW пару лет спустя. В прошлом у нас хватало отличных матчей, но в тот вечер всё не задалось, и он вышел ужасным.

В начале 2000-ых WWE повесили телевизор в буфете, по которому транслировали RAW на следующий день после записей SmackDown. Я сидел в самом конце комнаты, когда по телевизору начали показывать тот матч против Рэйвена, и я никогда не забуду, как Стив Остин недоверчиво рассмеялся и бросил свою бейсболку в стену, тем самым показывая, насколько тухлым был тот поединок. Если бы я мог выключить телевизор из розетки, призвать батальон скелетов-зомби, чтобы приказать им напасть на арену, как в «Зловещих мертвецах 2», разверзнуть землю, дабы она поглотила всё это место, я бы это сделал. Но, увы, я был лишь простым смертным (и участником дерьмового матча), а потому был вынужден бороться с чувством стыда как настоящий мужчина. Поэтому я сделал самое благородное, что мог сделать настоящий мужчина: выскользнул через заднюю дверь с поджатым львиным хвостом (отсылка к книге Криса «A Lion's Tale» - прим.ред.), пока меня не заметили.

Я шагал по коридору, а в моих ушах всё ещё звенел гогот Остина, и я вспомнил то, что сказал мне Винс, когда я впервые пришёл в WWE: «Запомни, Крис, никому не выбить тысячу (отсылка к бейсбольному сленгу. Смысл идиомы в том, что никто не может быть хорош всегда и во всём – прим.ред.)».

Это утверждение имело смысл и было похоже на то, что однажды мне сказал великий мексиканский лучадор Негро Касас, после того, как я запорол концовку нашего мейн-ивента: «Сегодня ты не можешь ничего изменить. Ты можешь только извлечь урок и измениться завтра». Действительно мудрый совет.

Я не всегда принимал правильные решения или делал правильные вещи, но я всегда выкладывался на полную и не переставал верить в себя.

Но и по сей день, если холодной ветреной ночью как следует прислушаться, я могу услышать вой Стива Остина в своей голове.