The Best in the World: At What I Have No Idea

Осенью 2008-го я набрал Рича Уорда и сказал, что «Fozzy» пора вновь собираться. После тура «All That Remains» в 2006 мы разошлись и больше ничего не делали вместе. В 2008 диск ATR был переиздан под названием «All That Remains, Reloaded», куда входили также и бонусные DVD с нашими выступлениями на шоу «Download Festival 2005». Когда я пересматривал это, то вспомнил, насколько сильной и живой группой мы были, и задался вопросом, почему же уже столько времени мы ничего не делаем.

«Fozzy» получили отличную прессу за «All That Remains», а песня «Enemy» стала самым громким хитом в истории нашей группы, попавшим в ротацию более чем 60 радиостанций Северной Америки. Но мы с Ричем были заняты другими проектами, а потому «Fozzy» пришлось поставить на паузу.

Что же, двое из нас решили вновь собраться и играть вместе, так что теперь настало время вернуться на те места, что мы когда-то занимали, и начать писать новую музыку. Но прошло почти 4 года и надо было вновь набрать форму. Да, у нас в активе было несколько неплохих песен, а наши фанаты достаточно лояльны, однако, всё равно, мы начинали практически с нуля.

Мы с Ричем верили, что у нас есть химия и Х фактор (и я сейчас говорю не о Блэйзе Бэйли (прим.ред. – отсылка к альбому «The X Factor» группы «Iron Maiden»)), а значит есть и все шансы, чтобы стать чем-то особенным. После долгого разговора мы решили, что готовы принять вызов и вывести «Fozzy» на новый уровень, но нужно внести ряд изменений в нашем подходе. И если мы собирались сделать это, то нужно идти до конца.

Мы решили, что больше не будем работать вполсилы, больше не будем воспринимать группу как хобби, а будем полноценно рвать задницы. Теперь нужно было либо вкалывать, либо расходиться по домам. Поэтому мы сформировали новые устои для «Fozzy».

Во-первых, отныне «Fozzy» станет нашим главным приоритетом. Это был не такой уж и трудный выбор для меня, поскольку я уже приближался к сорока годам и должен был задуматься, что же будет после рестлинга. Я начинал играть в группах с 12 лет. У меня было две цели в жизни: я хотел стать либо музыкантом, либо рестлером, и я очень счастливый и везучий человек, поскольку сумел осуществить обе. Мой задор может позволить мне вывести «Fozzy» на новый уровень, и после того, как я взобрался на вершину в рестлинге, я понял, что могу добиться этого же и в роке, но только тогда, когда буду отдаваться этому делу на полную.

Во-вторых, нам нужно серьёзно поработать над имиджем. Просто посмотрите на наш клип к «Enemy» и убедитесь, что наш прошлый образ устарел. Я был одет в серые брюки (брюки, серьёзно?) и непривлекательную чёрную рубашку с длинными рукавами. Ричи носил ковбойскую шляпу; барабанщик Фрэнк Фостер носил камуфляжные штаны с оранжевой рубашкой и поварским колпаком («У меня есть потрясающий наряд для клипа» - хвастался он за несколько дней до съёмок); басист Шон Делсон носил рубашку «Вестерн», мешковатые джинсы «Levis» и наручные часы.

Мы выглядели ужасно и низкопробно, что, на самом деле, сейчас меня очень удивляет. Я всегда был очень внимателен к своему образу в рестлинге и первые годы в «Fozzy», потому даже не знаю, как я допустил такой неопрятный вид для «All That Remains». Может быть мы были слишком сфокусированы на «гиммике» «Fozzy» в первые годы существования группы, что решили, что нам нужно выпить и отказаться от любого стиля и от моды вообще? Какой бы ни была причина – это было ужасным решением. Ведь люди воспринимают музыку не только ушами, но и глазами. И если бы мы играли в стиле «Black Sabbath», но выглядели при этом как персонажи фильма «Месть придурков», то далеко бы не ушли. Но это уже осталось в прошлом и мы были готовы к кардинальным рок-н-рольным преображениям.

В-третьих, нам нужно было усилить наш состав и сделать его стабильным. Из-за наших спорадических туров и долгого периода бездействия в прошлом, группа была, по сути, вращающейся дверью для музыкантов, и только мы с Ричи были постоянными участниками. Но теперь мы собирались работать в более плотном графике и хотели собрать лучший состав в истории «Fozzy».

Первым делом надо было вернуть Фрэнка, лучшего барабанщика из тех, что когда-либо играл с нами и являющегося прекрасным дополнением к тяжёлым рифам Рича. Он покинул группу в 2005 году, но мы были готовы возобновить сотрудничество. Однако когда он приехал, то больше напоминал не рок-звезду, а Буббу Рэя Дадли образца 1999 года. Он набрал очень много веса, побрил голову и отрастил неряшливую бороду. Но когда мы зачитали ему Акт о преображении нашего имиджа, то он пообещал измениться и набрать форму (что он и сделал), так что мы поверили ему на слово и ударили по рукам.

У Шона Делсона, казалось, был другой взгляд на вещи, а наш второй гитарист Майк Мартин реально не проявил большого энтузиазма по поводу наших планов, так что нам пришлось расстаться. Нам нужно было найти замену Майку, однако это могло и подождать. Самой важной частью нового и усовершенствованного «Fozzy» должны были быть песни.

Я накапливал идеи уже в течение нескольких лет и потому Ричи был приятно удивлён, когда я представил 14 полноценных текстов для песен через пару дней после нашего воссоединения. Я пишу свои тексты, начиная с названия песен и работаю в обратном направлении. Потому, когда я встречаю какое-нибудь интересное словечко или фразу, то вставляю её в самый конец своего списка. А потом, когда меня посещает муза, я смотрю в этот список и нахожу подходящие словечки.

Так появились «Martyr No More» (обожаю это название), «Paraskavedekatriaphobia» (это боязнь пятницы 13-го и самое лучшее название из всех песен, которые написал не Стив Харрис), «Pray for Blood» (кетч-фраза моего старого друга Доктора Лютера, которую он использовал во времена работы в Японии, а я превратил в рассказ о Викинге из десятого века), «God Pounds His Nails» (по мотивам романа Стивена Кинга «Талисман») и «Broken Soul» (задумывалось это как трэшовая песня, но у Ричи было другое видение, в итоге это стало нашей первой балладой).

Обычно песни пишутся следующим образом: сначала музыка, а потом уже для неё текст, но у «Fozzy» всё было иначе. Ричи использовал мои тексты в качестве вдохновения для написания новой музыки или доработки уже имеющихся рифов. Через пару месяц обработки и доработки мы отобрали 12 песен, которые сформировали наш новый альбом «Chasing the Grail».

Мы начали записывать альбом, а наш менеджер Марк Уиллис искал новую студию, с которой можно заключить контракт. «All That Remains» был выпущен на нашем собственном лейбле «Ash Records» и, несмотря на то, что продажи были отличными, мы всё равно оказались в убытке, когда наша дистрибьютерская компания обанкротилась (оставив лично мне дыру в бюджете в размере 75 кусков). Поэтому мы нуждались в новом доме. К сожалению, наше имя практически ничего не значило, так как 4 года мы просто бездействовали, а потому и вариантов у нас был очень мало. Однако вскоре наш старый друг Джон Ховарт (известный по истории с Сапогами) пришёл нам на выручку и подписал нас для своей австралийской студии «RIOT Records», что обеспечило нам первый международный релиз.

Спустя пару месяцев мы закончили запись и приготовились к релизу. Мы знали, что альбом был потрясающим, но немного переживали…волнует ли кого-нибудь вообще новый альбом от «Fozzy»?

Оказалось, что да. «Chasing the Grail» дебютировал на шестой строчке чарта «Billboard Heatseekers» и это было впервые, когда мы вообще попали в топ от «Billboard». Мы, правда, так и не попали в оригинальный чарт «Billboard 200», для чего нам не хватило буквально пары сотен проданных экземпляров. И это очень меня разозлило, потому что знай я об этом, то докупил бы эти чёртовы 253 копии лично.

Когда записи закончились, можно было сосредоточиться на поиске нового гитариста, и мы решили устроить прослушивания только для двух кандидатов. Оба парня были отличными гитаристами, но когда я увидел Билли Грэя, то понял, что это наш человек. Билли играл у нас раньше и всегда мне нравился. А когда он вошёл в нашу студию со своим разноцветным ирокезом, цепочкой на штанах и кедах «Chucks», то я сразу понял, что его внешний вид идеально подходит для нового имиджа «Fozzy».

Наш новый состав был укомплектован, а значит настало время вернуться «на дорогу». Мы были заказаны для нашего первого за три года концерта в клубе «B. B. King’s» в Нью-Йорке. Наше возвращение получилось довольно громким, поскольку в тот вечер там собралась сумасшедшая звёздная компания, включающая в себя мою жену Джессику, Бамблфута из «Guns N’ Roses», Стива Брауна из «Trixter», Эдди Транка и Дона Джемисона из «That Metal Show», Риппера Оуэнса из «Judas Priest» и Ричарда Кристи из «The Howard Stern Show». Винни Пол вышел на сцену посреди концерта, чтобы представить нас и преподнёс поднос с шотами «Jack Daniel’s», дабы отпраздновать выпуск нашего нового альбома, а наш старый друг Майк Портной позже зажёг вместе с нами под «Freewheel Burning». Он был в городе со своими новыми товарищами по группе «Avenged Sevenfold» и все пятеро они пришли на концерт. Я был поклонником «Avenged Sevenfold» долгие годы и для меня было очень фрутово увидеть их на нашем концерте. А ещё я был очень впечатлен их братскими узами. Казалось, что они всюду ходили вместе, как настоящая банда, и это то, к чему надо стремиться «Fozzy».

Чарли Бенанте и Фрэнк Бэлло из «Anthrax» тоже были там и они позвали на концерт их бывшего вокалиста Джоуи Белладонна. Они хотели вернуть его в группу и хотели посмотреть, смогут ли поладить в такой социальной ситуации. Они провели вместе весь концерт, а через пару дней Чарли сказал мне, что Джоуи вернулся в группу.

Так что, «Fozzy» стал, своего рода, Купидоном тяжёлого метала, который вернул в «Anthrax» давно покинувшего их вокалиста с помощью нашей успокаивающей музыки. Теперь бы нам затащить на один концерт Эксла и Слэша (прим. ред. – Слэш и Эксл Роуз музыканты группы «Guns N’ Roses», которые рассорились в 1996 году. К слову, в 2016 году они помирились и Слэш вернулся в группу)…

Это был не лучший наш концерт, поскольку за 3 года мы немного растеряли форму, но вернуться на сцену с парнями было прекрасно, и мы чувствовали себя здесь как дома. К тому же, такой звёздный состав и полный зал зрителей доказали нам, что люди переживают за «Fozzy» и были рады нашему возвращению.




Дальше мы должны были вернуться в свой второй дом, в Великобританию, где у нас был потрясающий фан-клуб. Наши концерты в Ноттингеме, Лондоне и Глазго собрали аншлаги, что никак не укладывалось у меня в голове, учитывая, что со времени нашего последнего тура здесь прошло так много времени. Затем мы отправились обратно в Австралию, где у нас также было много поклонников. Вскоре после этого с нами связались из «TKO», одного из крупнейших агентств бронирования (они сотрудничают с «The Cult», «Buckcherry» и «Anthrax», среди прочих). Они хотели узнать, заинтересованы ли мы в работе с ними. Я спросил совета у Бенанте и он ответил, что «TKO» отличная компания, так что мы согласились.

Одним из первых шоу, которые заказал для нас наш новый агент Дэн ДеВита, стал крупный английский фестиваль «Sonisphere», который ежегодно собирает до 80000 зрителей и в этом году мог похвастаться наличием одной из моих САМЫХ любимых групп в ИСТОРИИ в качестве хедлайнера. После 10 лет пребывания в «Fozzy» и 26 лет фанатения, я наконец-то выступлю на одном шоу с «METALLICA». Когда я узнал об этом, то почувствовал, что должен сесть, словно меня стукнули по голове тем молотком с обложки альбома «Kill ’Em All».

Нас очень часто критиковали на протяжении многих лет. Отчасти из-за шутливых корней группы, отчасти из-за того, что я был рестлером, а отчасти просто потому, что мы отказывались сдаваться. Некоторых людей очень злило, что мы продолжаем расти, но нас это не волновало. Единственное, к чему ненавистники «Fozzy» никогда не смогут докопаться, это к нашей страсти и любви к музыке, которую мы играем. И как результат, мы дошли до того момента, когда нас сочли достойными того, чтобы выступить на одном фестивале с «METALLICA»! Просто видя на афише названия обеих наших групп (наше, правда, было на полтора десятка ниже, но это уже мелочи), ты понимаешь, что всё было сделано не зря. А когда я увидел на одном плакате логотипы «Fozzy» и «METALLICA», то осознал окончательно, что мы сможем выйти на новый уровень и заткнуть ненавистников. Я чувствовал себя также, как когда впервые попал на обложку журнала в Мексике, который доказал мне, что я «не слишком мал», чтобы добиться успеха в рестлинге.

Но, каким бы большим не был «Sonisphere», это было всего лишь одно шоу. Да и мы были далеки от хедлайнеров, так что много денег нам это не принесёт. Совершить поездку за границу достаточно дорого, а потому, дабы оплатить поездку, Дэн организовал нам целую кучу других шоу. Мы выступали в клубах, закрывали фестивали поменьше, а также пару раз были на разогреве у «Anthrax». Это немного отличается от того, чтобы быть «одной из многих» групп, которые выступают в один день с самой «METALLICA» на «Sonisphere»; здесь же мы, по сути, напрямую поддерживали хедлайнеров шоу. Это был какой-то сюр, что мы играем вместе с «Anthrax», учитывая, что в 1988 я торчал зимой на морозе в Виннипеге, дабы купить билеты на «Kiss», в рамках тура «Crazy Nights», только для того, чтобы увидеть их. А теперь, почти через 20 лет, я был здесь и моя собственная группа играла с ними. Жизнь порой прекрасна!


Мы с Бильбо Шэггинсом отрываемся вместе с сумасшедшей публикой в Сиднее в 2010. Чуть позже, этим же вечером, гитарист «Guns N’ Roses» Бамблфут зажёг с нами под «Stand Up and Shout» Джеймса Дио.

Первое совместное с «Anthrax» шоу состоялось в Люцерне, Швейцария, куда мы приехали накануне из Германии. Когда я проснулся в автобусе в середине утра, остальная часть группы исчезла. Ричи (Герцог Метала) был помешан на экскурсиях и он мог уговорить кого угодно пойти вместе с ним, чтобы посмотреть на какие-нибудь статуи или замок. Кроме того, он попытается убедить всех окружающих отведать индийской еды вместе с ним, но я не фанатик и никогда на подобное не вёлся. Зачастую я сидел снаружи индийского ресторанчика, ел бутерброд с арахисовым маслом и наблюдал за тем, как ребята поглощают тандури, через окно, словно бродяга. А ещё через пару часов я наблюдал за тем, как ребята несутся в туалет, раздеваясь на бегу, отчаянно пытаясь не обосраться.

Герцог написал мне, что они с ребятами решили прокатиться по канатной дороге до швейцарских гор, а меня решили не будить, ибо я бы всё равно отказался. Он был прав. Это был прекрасный день, так что я решил найти место, где можно искупаться, что принесёт мне намного больше удовольствия, чем возможность посидеть несколько часов в жестяной коробке, наблюдая за тем, как одни деревья сменяют другие. Поскольку мы были в Швейцарии, то я предположил, что здесь должно быть какое-нибудь озеро, а потому напялил несколько шорт и покинул парковку. Используя навыки бойскаута, которыми я обзавёлся в детстве, я приметил, что одна часть неба светлее другой, а значит в той стороне должна быть вода. Не так ли? Я направился к светлой части (это был солнечный день, так что всё небо было светлым), но ничего, кроме кирпичных зданий, мне не попадалось. Затем мимо меня прошёл парень в плавках и шлёпанцах, держащий в руке полотенце, так что было очевидно, куда он направляется. Признав, что мои навыки бойскаута полная чушь, я развернулся и пошёл за ним следом. Я держался от него в двух шагах и уверен, он полагал, что я собираюсь похитить его и использовать как часть моей собственной человеческой многоножки. Это и правда был мой план, но он провалился, когда этот парень увеличил темп и пошёл со скоростью Сантино, а потом и вовсе скрылся за небольшим холмом. Я безуспешно последовал за ним, а когда достиг вершины холма, то передо мной открылся один из самых прекрасных пейзажей, что я когда-либо видел.

В небольшой долине внизу раскинулся прекрасный парк, с пышной зелёной травой и крепкими деревьями, слегка покачивающимися на ветру. Кристально чистое озеро располагалось точно по центру долины, обрамленное величественными силуэтами пурпурных гор.

Но не только место было прекрасным. Бродящие там люди были такими же. Высокие мускулистые пижоны и загорелые фигуристые чертовки разной степени обнажённости были повсюду. Некоторые из них играли в волейбол, а некоторые плавали. Часть из них загорала на солнце, а часть выпивала рядом с большим фургоном, который напоминал грузовик с мороженным, но перевозил вместо него спирт.

Я блуждал в тумане, не веря своему счастью, и смеялся над глупостью моих товарищей. В то время, пока они осматривали достопримечательности Швейцарии, проносясь вверх по тросу в консервной банке, я наблюдал все те достопримечательности Швейцарии, которые и хотел бы здесь увидеть. Я нашёл свободный участок на травке и вдохнул свежий воздух, вслушиваясь во все языки, на которых говорили вокруг меня: сочетания итальянского, немецкого, французского и английского языков. Тёплый приторный запах доносился от фургона с печеньем, подъехавшего к открытому бару. В общем, я решил, что это самое фрутовое место на свете.

Я выпил, искупался в ледяном озере (это было бодряще), посмотрел на играющих в волейбол (к сожалению, меня играть не позвали… #Зануда), и лёг на спину, наслаждаясь моментом. Это то, что я редко делаю в жизни, наполненной самолётами, поездами, автомобилями, автобусами, сборами, шоу, гостиницами, автобусами, автомобилями, гостиницами и снова самолётами. Это неправильно.

Прозвучит немного нравоучительно, но не позволяйте жизни проходить мимо вас, ребята. Иногда мне кажется, что мы склонны думать о следующих целях, следующих вызовах, о том, что может произойти на следующий день, о хорошем и плохом. Я знаю, поскольку сам так делаю (но блин, это не правильно), однако иногда я заставляю себя сделать вдох-выдох и насладиться настоящим моментом, независимо от того, смотрите ли вы на прекрасное озеро в Швейцарии или жуёте бутерброд в «Subway». Обещайте мне, что в ближайшее время вы сделаете тоже самое, ага?

Я рад, что я так поступил, потому что тот день и то место я буду помнить до конца жизни.



Солнце перестало обжигать, как бы говоря мне, что уже пора покинуть оазис и вернуться обратно на место сбора. Это был наш первый вечер с «Anthrax» и я хотел произвести впечатление на них и их поклонников, многие из которых видели нас впервые.

Мы играли на достойном уровне, но я решил пойти дальше в попытках расположить публику, рассказывая различные истории и, по факту, просто выпрашивая реакцию. В какой-то степени это сработало, но так же, как и находясь в матче открытия шоу рестлинга, вы можете сделать не так уж и много, чтобы привлечь людей, если вы не тот, ради которого они заплатили деньги. Мы уходили со сцены под классные чанты «Fozzy», что всегда является истинной целью, но из-за моих выкрутасов мы на пять минут превысили выделенный нам 30 минутный лимит. Опять же, как и в профессиональном рестлинге, превышение лимита является недопустимым и расценивается как неуважение. Поскольку это был первый вечер, то я понимал, что некая свобода действий нам простительна, но я хотел, чтобы наши начальники (здесь нечего стесняться, хедлайнеры всегда являются вашими боссами) знали, что мы осознаем свою ошибку. Я был в хороших отношениях с ребятами из «Anthrax», но всё ещё чувствовал, что должен загладить вину. Я постучал в дверь их гримёрки и попросил прощения, гарантируя, что такого больше не повторится. Они посмотрели на меня с недоумением, не зная (или не переживая), что мы превысили лимит и поинтересовались, почему я, чёрт возьми, вообще извиняюсь. Я облегчённо выдохнул и, покончив с первой половиной моего искупления, направился в производственный офис, чтобы позаботиться о второй половине… поговорить с их тур-менеджером.

Тур-менеджер должен присматривать за всем туром, следя за тем, что шоу идёт должным образом, гардеробные комнаты в порядке, местным промоутерам заплатили всё причитающееся, а группы на разогреве выходят и уходят в своё время. Тур-менеджер «Anthrax» не был в ярости, но он был предельно ясен, что мы не должны в следующий раз занимать столько времени. Он также дал мне несколько отличных советов:

- Играйте больше песен.

То, что он пытался донести до меня, было, своего рода, эквивалентом рекламного слогана одной радиостанции: «Меньше слов, больше рока». Я потратил так много времени на общение с фанатами, что внёс хаос в порядок нашего выступления и оставил нам меньше времени для исполнения песен.

- Когда у вас есть только 30 минут, то попытайтесь завоевать публику с помощью вашей музыки, а не этих бесед со сцены.

Он был совершенно прав и я до сих пор вспоминаю о нём, когда составляю наш сет-лист.




Ещё один урок я вынес, наблюдая за игрой «Anthrax» в тот вечер. Я видел их выступления много раз в качестве фаната, а сейчас получил возможность понаблюдать за ними со сцены, будучи уже их партнёром. Это походило на то, как молодые японские мальчишки обучались рестлингу при просмотре из первого ряда мейн-ивентовских матчей.

«Anthrax» были настолько жёсткими на сцене, что напоминали отряд убийц. Всё, начиная от их бэк-вокала и до движений по сцене, было очень мощным. Джоуи Белладонна был великим фронтменом и я не постесняюсь сказать, что взял себе на вооружение парочку его трюков. Это были настоящие профессионалы, и несмотря на то, что «Fozzy» проделали длинный путь как группа, я понимал, что наш путь ещё очень долог.

Следующее шоу было в Орхусе, Дания, в десяти часах езды от Люцерна, и Чарли предложил мне поехать с ними на автобусе «Anthrax». Мне не было нужно брать свои сумки, поскольку автобус «Fozzy» направлялся следом, потому я схватил зубную щётку, паспорт, обул шлёпанцы и запрыгнул на борт. Я с нетерпением ожидал, как буду болтать с Чарли во время поездки, и смогу обсудить с ним «Beatles» в мельчайших подробностях.

Мы с ним (и с Майком Портным) уже давно согласились, что ливерпульская четвёрка была лучшей группой всех времён и никто не сможет даже приблизиться к ним. И если когда-нибудь нам придётся рассудить извечный спор между фанатами «Beatles» и «Rolling Stones», то мы просто обрушим серебряный молот на их головы, как Максвелл, и это будет Конец дискуссии (прим.ред. – отсылка к песням «Maxwell’s Silver Hammer» и «The End» Биттлов). В отличие от печально известных дебатов между «Judas Priest» и «Iron Maiden» на шоу Эдди Транка, где вы могли отдать предпочтение любой группе, здесь же о сравнении Джона с ребятами Мика не могло быть и речи, и никто на свете не мог убедить нас в обратном. Пока не появился Андреас Киссер.

Андреас был гитаристом бразильской группы «Sepultura» и подменял в туре Скотта Иэна (который остался в США со своим новорожденным ребёнком). Он был абсолютно не согласен с нашим мнением. Я никогда прежде не встречал Андреаса и был очень впечатлён его интеллектом и философскими взглядами, и как только он заявил о своей преданности «Stones», я понял, что нам с Чарли брошен вызов.

- Как вы можете утверждать, что «Beatles» лучшая группа всех времён и народов? – сказал он, взяв яблоко и разделив его тесаком. – Они не могли играть все свои песни вживую, а «Stones» могут.

Это было интересной точкой зрения в этом извечном споре, и привлекло наше внимание.

- «Stones» существуют уже 50 лет – продолжил он, укладывая большую щепотку марихуаны поверх яблока – ни одна другая группа не может этим похвастаться. «Beatles» не просуществовали даже 10 лет. Это совершенно не впечатляет – с этими словами он поджёг зажигалкой серединку яблока и глубоко вдохнул. Я был очень впечатлён и его аргументами о «Stones», и использованием яблока в качестве бонга. Я никогда не встречал подобного прежде.

Когда он закончил мы с Чарли посмотрели друг на друга и наши иллюзии о «Beatles» лопнули, как мыльный пузырь. Впервые кто-то посеял в нас тень сомнений, что «Stones» могут быть лучше Биттлов. Ну или, по крайней мере, могли составить им хорошую конкуренцию. Это сводило нас с ума.

Но как бы то ни было. До сих пор всякий раз, когда я вижу Чарли и хочу заставить его засмеяться, я просто говорю ему: «Грёбаный Андреас Киссер».

Дальше в дороге речь зашла о той ночи, когда погиб Клифф Бёртон в автобусной аварии в Швеции в 1986 году. «Anthrax» были в том туре вместе с «Metallica» и было очень интересно услышать их рассказы о Клиффе (одном из моих кумиров), поскольку они вместе прошли через многое и были очень близки.

Любимая история Чарли с Бёртоном случилась тогда, когда он наблюдал за игрой «Metallica» со сцены (как я наблюдал за ними в Люцерне). Каждый вечер перед гитарным соло в «Master of Puppets» Хэтфилд что-то кричал в микрофон, но Чарли никак не мог понять, что именно (он кричит «ИСЦЕЛИ МЕНЯ!»). Когда он спросил об этом у Клиффа, тот ответил, что это слово «БЛИНЧИКИ».

Я гарантирую вам, что отныне всякий раз, как вы будете слушать «Master of Puppets», вы будете думать, что Джеймс действительно говорит «БЛИНЧИКИ». Это всё, что я когда-либо слышал на этот счёт.

Гибель Клиффа в той аварии стала большой трагедией для всех выживших в ней и парни из «Anthrax» вспоминали об этом каждый тур. Джоуи каждый вечер, перед тем как идти спать, даже беседовал с водителем, чтобы убедиться, что парень проснулся и чувствует себя хорошо. А мог ли он иначе? Просто взгляните на это с другой стороны: если ты хочешь стать рок-звездой, которая постоянно гастролирует, то тебе придётся доверить свою жизнь в руки водителя автобуса, который, как правило, тебе незнаком.

Он (или она) едет всю ночь, пока группа крепко спит, и мы не знаем, что он делает и какие у него есть личные замашки. Он мог быть пьяным наркоманом или не спать в течение пяти суток. Кто их нахрен знает? Но у нас нет другого выбора, кроме как довериться ему, если мы хотим выспаться. Это пугающая перспектива.

Было уже около пяти утра и нам было нужно хотя бы немного вздремнуть, а потому мы свернули разговоры и завалились на свободные койки. Когда через несколько часов автобус остановился, я проверил свой телефон и увидел, что хотя на часах было только 10 часов, мне уже пришло смс от нашего менеджера Марка Уиллиса.

- Автобус «Fozzy» попало в аварию. Автобусу конец, концерт в Дании отменён. Все ребята в порядке.

ЧТО???

Я позвонил Уиллису и выяснил, что в 4:45 второй водитель автобуса «Fozzy» уснул за рулём и въехал в дорожные заграждения, превратившись в импровизированную рампу. Автобус приподняло на два колеса на высоту 50 футов, а потом резко опустило вниз. Удар уничтожил лобовое стекло, сорвал боковые двери автобуса (почти обезглавив нашего основного водителя, дремавшего в своём кресле возле входа), и разбил телевизор с большим экраном в задней части салона, когда он упал со стены. Удивительно, что среди всех этих обломков никто из ребят не пострадал, хотя и был ошарашен, а также уцелело наше оборудование. Ещё более удивительным был тот факт, что авария случилась как раз в тот момент, когда мы обсуждали гибель Клиффа.




Я был рад, что мои братишки не пострадали, но они всё ещё торчали где-то на обочине в Германии, ожидая новый автобус, который заберёт их. Поскольку концерт в Орхусе был отменён, я мог сесть на поезд до Гамбурга, чтобы встретиться с ними. Но единственный прямой рейс отправлялся через 20 минут. Так что мне пришлось тащить свою задницу на станцию, всё ещё потирая глаза ото сна, когда через 18 минут я плюхнулся на своё место, имея за душой только пакет с едой из «McDonald’s», зубную щётку и пару шлёпанец.

Поезд был переполнен. Рядом со мной сидел человек и ещё двое сидели напротив. Все они курили и воняли потом. Мне нечего было читать и через 3 часа мой мозг умирал со скуки, живот от голода, а моя спина сама была готова меня убить. К нам подошёл проводник и проверил билеты. Он бросил на меня взгляд и ответил, что я сижу не на своём месте. И куда же мне надо пересесть? Единственное место, которое было хуже моего, это туалет. Да и там, наверное, сидеть удобней да и пахнет лучше.

- Нет, сэр, у вас билет первого класса. Вы должны сидеть в передней части.

Я путешествовал по всему миру, но в европейском поезде был впервые, а потому не имел никакого понятия, что означала маленькая тройка в углу моего билета. Я имею в виду, призрак великого Цезаря, неужели нельзя было написать хоть где-нибудь, что это означает ПЕРВЫЙ КЛАСС (прим.ред. – «призрак великого Цезаря» - коронная фраза Перри Уайта, персонажа комиксов о Супермене)!

Я пересел на своё место, а моя спина поблагодарила меня за небольшую 90 минутную передышку, пока мы, наконец, не добрались до вокзала в Гамбурге. Когда я выходил с поезда бизнесмен в туфлях наступил мне на носок, порвав пластиковый ремешок на шлёпанце, оставив тем самым меня наполовину босым. Я нашёл немного ленты и попытался связать его, но это не сработало, потому мне просто пришлось примотать всю эту ерунду к своей ноге.

Я прошёл по улице мимо бездомного, держащего в руках чашу для плова и выпрашивающего мелочь. Его одежда была грязной и рваной, волосы слиплись в самые натуральные дреды, покрывавшие половину его лица. Он был словно после кораблекрушения, за исключением того, что на его ногах красовалась пара новеньких теннисных туфель, которые были даже лучше тех, в которых я обычно занимался спортом. Он поднял свою чашу и жестом попросил у меня пару монет. Затем он посмотрел на мои шлёпки и с сильным немецким акцентом произнёс: «Ничего не надо».



У нас был концерт в небольшом унылом клубе Гамбурга следующим вечером, но это не имело значения, поскольку я был рад вернуться в город, в котором я провёл 6 недель в 1993 году. После концерта я пошёл посмотреть, насколько всё изменилось здесь за прошедшие 18 лет. Я сразу же направился по своим любимым местам, в так называемый Треугольник Декаданса в Репербане, включавшем в себя концертный зал «Docks» (который до сих пор был там), стрип-клуб «Cat Meow» (которого уже не было) и «Burger King» (которого уже тоже не было). Это был очень необычный опыт, увидеть, как всё здесь изменилось, словно ты возвращаешься в родной дом, а там всё окрашено в другой цвет.

Я был удивлён, каким маленьким и мёртвым оказался Репербан, потому что я помнил, каким оживлённым и большим он был в мои 22 года. Это напомнило мне случай, когда мы с WWE выступали в «Knoxville Coliseum» в 2010 году. За 16 лет до этого я уже выступал в Ноксвилле в «Smoky Mountain». В ту ночь я работал со сломанной рукой (полный рассказ об этом можно встретить в моём знаменитом медицинском триллере «Повесть Льва», доступном в любом кабинете врача рядом с вами), переполненное здание напоминало стадион, но когда я вернулся туда, то у меня сложилось ощущение, что кто-то забросил всю арену в уплотнитель мусора Звезды Смерти и спрессовал её.

Такие же чувства я испытывал в Гамбурге. За исключением квартала красных фонарей, разумеется. Он был намного больше того, что я помнил, и увеличился в два раза. Девушки выстраивались на улице ожидая, когда их выберут, словно это была непристойная версия вечера танцев босиком (прим.ред. – вечера танцев босиком были очень популярны среди молодёжи Америки в 50-ые годы). Я бродил по аллее, а девицы разных форм и размеров предлагали мне себя на немецком языке. Когда я ответил, что говорю только по-английски, они крикнули вниз по улице: «Американец! Американец!» (Я из Виннипега, идиот).

Это дало возможность всем англоговорящим девушкам поменять свою стратегию по отношению ко мне. Теперь они спрашивали: «не хочешь зайти в мою комнату? Я покажу тебе свои товары».

Некоторые девушки были превосходны, а некоторые не были, но поскольку я только смотрел, как Монти Капулетти, я продолжал идти, пока одна особо настырная деваха (похожая на пухленькую Джанин Гарофало) не перегородила мне путь.

- Привет, как насчёт свидания? – спросила она с ухмылкой. – Мы можем пойти наверх. Я вызову в тебе огонь и осушу твои шары.

Никогда не слышал, чтобы это так описывали.

- Я осушу твои шары. Ты ведь хочешь сэкономить время? Если ты встречаешься с девушкой, зовёшь её на ужин, то можешь потратить около 100 евро, но не получить секса. Дай мне 50 и я гарантирую, что осушу твои шары.

Могу ли я получить гарантии в письменном виде?

Собственно, я никогда не пользовался услугами проституток, но если бы вдруг захотел, то поставил бы её первой в очередь из-за удивительной подачи. С таким подходом ей бы в пиар-менеджеры Роба Форда.